Мартын рисует. Она интересно рисует, не ожидаемо, не предсказуемо. Моя бедная добрая девочка приносит мне микроскопические письма с объяснениями в любви и шутками на обороте. Изображает девочек, идущих по дну, изогнутых, как водоросли. Вчера учила меня правильно рисовать уши Тоторо и очертанья маленьких тоторок. С тоторкой, кстати, всё непросто. Я тут в электричке ехала мимо закрытого дома, гляжу – сидит на перилах тоторка. Маленький, белый, просвечивает. И округлый - всё как надо. Подумала – может, кошка? Нет, не кошка, ни лап, ни хвоста. А потом мы с Сашкой ехали – видели гномью бабушку. Сплетники не врут про гномьих женщин, оказывается. Ну так вот, Мартын рисует. А я ей время от времени делаю заказы. И вот говорю я ей на днях: нарисуй-ка мне, Мартын, птичек. Сирина, Алконоста и Гамаюна. Рассказала ей про птичек, она ушла. Тут-то я и призадумалась. А кто призадумался, кто утратил путь во тьме долины – тому прямая дорога в сумрачный гугл. Нет, я всего ожидала, даже того, что легко, не напрягаясь, перепутаю Васнецова с Врубелем, но птички меня как-то просто дубиной по шелому. «Алконост пребывает близ рая и когда поет, то сам себя не ощущает».
А с птицей Сирин мы вообще сёстры по разуму после всего этого получаемся.
Обитает птица в самом едемском раю. Глас её зело красен, но если пение услышит живой человек, «таковой от жития может отлучиться». Как только птица опустится на землю и начнёт петь, следует пострелять из пушки – Сирин замолчит и улетит в своё жилище.
Вот как раз лубок с подобным изображением. Как гласит подпись, перед нами опять «птица Сирин святого блаженного рая». Дева с распростёртыми крыльями в венце показана в тот момент, когда она только что опустилась на землю возле какого-то города и уселась на цветущий розовый куст. Похоже, она уже начала петь, так как одна поверженная жертва лежит на горке. Зато другие жители подняли шум, а один из них приготовился стрелять из пушки.
Нет, вы зацените. Птичка умничка сидит в розовом, подчёркиваю, кусте, делает вид, что ей нормальненько. Жертва лежит на горке, мирные жители стреляют из пушки. Уж не знаю, почему эта сюрреалистическая картина мне что-то напоминает, не знаю-не знаю.
А самое удивительное вот что:
сами птицы не злы, но очень равнодушны.
Представляю, как сидит она на розовом кусту, говорит «спасибо», «ну что вы», «не стоит беспокоиться», «благодарю», «простите, помешала», «я понимаю», «я понимаю, понимаю», а лицо у неё… в общем, тут и Сирином быть не надо.