У девочки на носу - три веснушки. Когда-нибудь у каждой из них будет имя, и они отправятся в далёкое путешествие. Сами по себе, без девочки – рыжие летучки. Втроём. С мелком, платком и узелком. Девочка останется без веснушек, но не расстроится. Каждому хочется когда-нибудь отправиться в далёкое путешествие. Но это когда-нибудь... Девочка сидит на кровати без ножек, обняв подушку, и думает вслух. Сначала она думает о морском леопарде. Морские леопарды – есть! Они огромные, зубастые и живут в Антарктиде. Глаза у них хитрые, - думает девочка, - по бокам пятнышки. И сразу же, без пересадок, начинает думать о еде. То есть о том, как еда называется.
- Вот есть ужин, а есть паужин. Когда не наужинался, надо заново ужинать - это паужин. А если не наобедался? Пáобед? А после полдника – пáполдник?
«Паполдник», - улыбается девочка и не знает, что Паполдник – есть! Заяц Паполдник. Сейчас он сидит на лестнице и смотрит в небо.
Думаете, это одна и та же история – про зайца и про девочку, или две разные? Я не знаю. Но я хочу, чтобы одна. И чтобы все истории когда-нибудь сбежались, как речки, в Океань. Океань глубокая, но я не боюсь глубины. И девочка не боится. «Я всё смею, всё могу и ничего не боюсь», - говорит она по утрам. А заяц Паполдник на лестнице сидит под облаками.
ЛОХАНЬ С НЕЗАБУДКАМИ
У зайца нос малиновый. А ещё у него прозрачные уши и пальцы на задних лапах тоже прозрачные. Заяц смотрит вверх и думает: был бы я облако...
Был бы он облако, увидел бы внизу зайца, похожего на хомяка. Длину ушей не видно сверху, да они к тому же ещё и прозрачные. А щёки есть. Зайцу Паполднику эти щёки нравятся. Они выразительны. Да и как им ему не нравиться - свои же.
А сидел он на лестнице не просто так. Когда пугался или запутывался, когда чего-то не мог понять, всегда сюда приходил.
Эта лестница у него называлась Лесница – росла себе, как дерево, в лесу рядом с дачами, потому и Лесница. На дачах люди жили, но нестрашные - соседские. Они её в лесу поставили и забыли. Зачем забыли? Заяц думал, для него нарочно. Чтобы думалось ему. И вот сидел он на лестнице Леснице и думал о разном. Как это - быть облаком (представил - лапы совсем прозрачные стали), а потом про лохань с незабудками. Вчера незабудок принёс охапочку, пустил в лохани плавать, в ключевой воде. И ушёл на долгую ночную прогулку. Нарочно, чтобы вернуться утром, пить чаёк травяной на улице рано-рано – а они плавают.
И всё удалось. Набегался, проголодался, за край света перевалил и сразу обратно прыг –слишком в тёмных ольховниках на той стороне сердце бьётся. И чаёк был, и рассвет, и незабудки. А вот же – сидит на Леснице. Значит, напуган. Или запутался, не понимает. И правда, не понимает. Что-то не так было в утренней красоте. Что-то неправильно.
Да! Неправильно! Разве ж это правильно, когда хорошо, а без радости? Потому-то и пришёл заяц Паполдник на лестнице посидеть, что утром смотрел на незабудки и чувствовал: мало, мало. Нет, не незабудок мало было. Он подумал даже: лучше бы вообще я вас не рвал. А вот всего, всего ему мало. Чай горячий, прозрачный почти, с лепестками, а пахнет-то, пахнет… Нет, мало. Солнце – так вдруг, и всё, и сразу. А мало. Даже солнца мало. А надо зайцу, чтобы кто-нибудь посмотрел, как незабудки в лохани плавают. Наполовину в воде, наполовину на ней лежат. И сказал что-нибудь. Например, «солнце…» Или «может, бочку купим?» Или «эх». Простой такой эх, обыкновенный. Таких эхов сто штук за копеечку можно купить. Только не продаются.
- Эха мне не хватает, вот что, - сказал сам себе заяц Паполдник. – Завтра эхо заведу. Пусть эхает.