Так вот, было лето (неужели было?). Было, было. Светило солнце. У меня была мечта. Я хотела заехать в туманную даль, плыть по ней на надувном матрасе и фотографировать кувшинки. Нет ничего странного, не так ли, в желании уникального экспириенса? И тем более ничего странного нет в желании охватить экспириенсом как можно большее количество других людей. Поэтому я пригласила с собой подростков. Бывают беспроигрышные сочетания. Подростки, квест, фотоаппарат - одно из них. Подростки глумливы, квест концептуален, фотоаппарат хренов - чего же боле?
Мы вздребезнулись, сопритюкнулись и поехали на Байкал вчетвером. Байкал был нашей побочной целью, а Лотосовое озеро, находящееся от него буквально через рельсы, было целью основной.
Сначала хотелось более простых радостей, поэтому мы съели всю еду, поиграли в испорченный телефон (вы даже не представляете, насколько испорченным он может оказаться!), закопали в песок Агату и предались моржеванию в ледяной байкальской воде. Когда я говорю предались, то имею в виду, что мы с поясницей скорее воздержались, чем предались, а вот подростки скорей не воздержались и были вознаграждены рекордной синевой лица (3 шт.), вполне сравнимой с синевой Байкала. На самом деле я тянула время. Я побаивалась так вот сразу кидаться к кувшинкам. Меня терзала мысль о матрасе, на котором я должна была заплыть.
Матрас к тому моменту претерпел. Он участвовал в боях подростков с головным мозгом, в постоянных геройских битвах с адекватностью, и он был уже не тот, он сильно изменился за лето. Он был покрыт заплатами. Все виды изоленты и скотча украшали его, но проблему это не решало. Матрас сдувался. Подростки тестировали его в Байкале. Они выходили на берег каждые пять минут и просили меня приобщиться к додуванию матраса в две дырки. Сначала они делали это с хитрыми лицами. Потом - в рабочем порядке. Надувание матраса превратилось бы в рутину, если б не подтекст. Как, как я восстановлю его упругость посередине озера, заплыв туда с фотоаппаратом?..
Три раза начинался дождь. Он был символический, то есть нам хотелось так думать. Надо было помешать дождю квестом, пока судьба не помешала квесту дождём. По дороге на озеро он попробовал начаться в четвёртый раз. Мы ускорились. Кувшинки ждали. Тучи сгущались. Мы вышли на берег. В центре озера нас ждал огромный плавучий остров белых цветов. Он не очень хотел цвести под очередным дождём, но некоторые кувшинки из последних сил как-то позиционировали себя.
Подростки вглядывались в бездну, пока она не начала вглядываться в них.
- Катя, а почему мы шли на озеро, а пришли на болото? - подытожила знакомство с бездной Жирафон Сашенька. Я не нашлась, что и ответить.
- И ты уверена, что это лотосы? - уточнила Агата.
- Какие лотосы, Гапон? Это кувшинки!
- Ну не знаю, не знаю. Заманивала-то на лотосы!
Я крякнула, обвинила подростков в злокозненности и стала надувать матрас. Отступать всё равно было некуда.
Затем я поместила фотоаппарат в бандану, а себя на матрас. Фотоаппарат выпал. Я затянула бандану узлом. Фотоаппарат выпал - на этот раз с банданой вместе. Я ещё раз учредила на макушке сложносочинённую конструкцию и постаралась не дышать. Подростки подтолкнули меня. Агата с криком "о, мой любимый ракурс!" кинулась снимать отплытие. Я спиной чувствовала её энтузиазм.
Матрас посвистывал, сдуваясь на скорость. Перед моим носом блестела стеклянно-синяя гладь Лотосового озера, фактически болота. Вблизи она выглядела небезупречно. Кувшинки, как оказалось, были не такими белыми, вода не настолько к чиста, а листья не свежи и идеальны, как это выглядело с берега. Фотоаппарат выпал из банданы, я поймала его на лету и стала щёлкать что придётся в надежде выгрести оттуда прежде, чем матрас перестанет быть мне поддержкой. К сожалению, мечта матраса сбылась быстрее, чем моя. Свидетелей не было, только подростки допивали молоко на берегу. А я так хотела грести одной рукой, другой спасая фотоаппарат под аплодисменты тысяч благодарных зрителей.
Выбравшись на берег, я столкнулась с тем, что каждый хочет быть художником-акционистом. Мои лавры не давали подросткам покоя. Мы надули матрас, потом надули его снова и надули его ещё раз. Сашенька заплыла вдаль, а потом отказывалась выплыть из-за страха зелёной жижи. Она выкрикивала свои опасения с середины озера, пока матрас сдувался, и почти успела развить концепцию злого инопланетного разума, который замаскировался под водоросль. Предположения Сашеньки о возможностях чужих были ужасающими, и мы были под впечатлением - но матрас неумолимо сдувался, и Сашенька была вынуждена пойти на близкий контакт с коварной негуманоидной субстанцией.
Агаша заплыла вдаль, и ей вдруг понравилось. Она рассматривала кувшинки и выкрикивала свои восторги с середины озера, пока матрас сдувался, и почти успела пересчитать все кувшинки, и все лепестки всех кувшинок, и всех насекомых, сидящих на всех лепестках всех кувшинок... Но матрас неумолимо сдувался, и Агата была вынуждена вернуться к обыденной жизни, но выторговала право второго заплыва после Марты.
Марта заплыла вдаль, но матрас неумолимо сдувался, и лучше не заплывать туда, откуда не успеешь выплыть.
Агата схватилась за остатки матраса и право второго заплыва - и тут грянул дождь. На этот раз не пробный - настоящий. Мы разделили последнее печенье, надели рюкзаки и попилили на электричку. Матрас сдувать не пришлось - он избавил нас от этого труда, теперь уже навсегда.
Вернувшись, я вставила в ноут подмоченную карту памяти и стала просматривать дорогой ценой доставшиеся шедевры.
Я давно не фотографировала и забыла, что фраза "в центре композиции был столб" не коммунарский мем, а констатация факта.
В центре композиции был именно он. В каждом кадре.
Какие ужасные фотографии! - подумала я.
Сейчас они выглядят как чудо. Лето кончилось.
