- Двух одинаковых?
- Нет!
- Удивительно.
Это я пытаюсь выманить у подростка разрешение повести себя как кинг-конг - выложить фотографию любимого существа и бить себя в грудь с криком "Это моя деточка". Не очень достойно выглядит, но одиннадцать дней работы на проверке экзаменов лишили меня чести, и достоинства тоже лишили, и головным мозгом не побрезговали, так что я, имея настолько козырное оправдание, могу себе позволить пятиминутку искренности. Искренность для меня как плавание: в принципе, плавать могу. Но как только под ногами не оказывается дна, сразу становится понятно - так и умереть недолго, надо к берегу грести - скорей, скорей. На мелководье нормально, страшно на глубине.
Итак, сегодня в четвёртом часу дня у меня кончилось лето филолога и началось лето нормального человека, только что заработавшего денег на пару месяцев летней жизни "ценой всего". Поэтому я валяюсь в отключке и именно оттуда веду свой непериодический репортаж. Мир моего невменоза полон синхронистичности, неестественно красив и бессмысленно нежен. Ему будто подкрутили цвета в фотошопе. Я счастлива от всего и от всего смеюсь и плачу. Обычное моё состояние типа "покажи дураку палец, и он засмеётся" дополнено нынче обновленной версией "покажи дураку палец (можно даже средний), и он впадёт в экстаз и будет плакать от избытка смыслов".
Первая ласточка синхронистичности была такой. Утром я шла пешком через остановку трамвая. У бордюра стояла маршрутка с табличкой "Детский оздоровительный лагерь", а на тротуаре - женщины с напряжёнными лицами, в которых я сразу узнала матерей. И ошиблась. Это были дочери. Маршрутка была наполнена старушками - в ярких платьях, в соломенных шляпах, весёлые старушки махали руками на прощание.
Вечером того же дня где-то поблизости на бордюре сидели, соприкасаясь плечами, одиннадцать тихих детей. У каждого было мороженое, и они молча ели его. Не знаю, что сюрреалистичнее.
Ещё одной приветом синхронистичности, бумажным самолётиком ея был писатель Психов. Нет, его не существует. У него обычная фамилия. Это почерк такой, что смотришь на лист, а там чёрным по белому - писатель Психов. Сразу вспомнила про таблички в Петербурге "Дом построен архитектором Хреновым", они так украшали нашу жизнь. Я втайне завидовала архитектору - мне казалось, что с такой фамилией можно города брать, вообще не страшно ничего. И тут произошла самоидентификация, и мой внутренний Архитектор Хренов больше не одинок. Они с моим внутренним Писателем Психовым пьют пиво и беседуют о том, что ломать не строить, но раз уж строить не получается, надо хотя бы снести эти долбанутые руины.
"Ваша жизнь очень важна для нас, оставайтесь на линии", - говорит нематериальный оператор, а потом включает музыку. Больше всего она похожа на ливень.