*
Обсуждали с Сашкой, где каждая из нас проводит границу между духом и душой. Обнаружили разногласия. Для Сашки душа — то, что созерцает мир, а дух — это воля. А для меня созерцание — это уже дух, душа — подвижность эмоций, что-то типа бесконечного внутреннего моря под бесконечным солнцем и бесконечным ветром, а воля вообще всеобщая скрепка, соединяющая тело, душу и дух. Не договорились, перевели себя на язык друг друга. «Сидеть на горе и смотреть, как ветер колышет клевер, — это дух!» — убеждала я Сашку, а она говорила, что это слияние души человеческой с душой мира. Я понимала, но оспаривала, и тут она сделала ход, против которого я не смогла возразить. «Воля создаёт дух! — сказала она. — Я поясню на примере. Скажем, мыть посуду — это подвиг духа, я настаиваю». Я не смогла возразить и пошла мыть посуду.
*
Занимаемся по зуму с хорошей девочкой К. Минут двадцать прозанимались — раздаётся звук. «Простите, — говорит девочка. — Я на минутку». Она встаёт из-за компьютера, и тут я вижу, что всё это время она держала в руке дитя йоркширского терьера! «Наш мальчик», — с нежностью говорит девочка и показывает щенка в камеру. Я верещу и подпрыгиваю.
*
Возле Дома музыки Дениса Мацуева стоит скамейка в виде фортепиано. На ней, прямо на клавишах, надпись: Лолита крута. Думаю, набоковед кавычки забыл поставить.
*
Когда вся моя расширенная семья собралась у краскопульта, я не смогла себя заставить подойти к нему ближе чем на пять метров. В поисках ответа на вопрос, почему я его избегаю, пришлось включить рефлексию. Ответ озадачил. Оказывается, я сторонюсь краскопульта, потому что нестерпимо хочу залить в него кастрюлю борща, а потом выпиливать из стены абстрактное искусство. «Леопольда» смотрели все. Но пострадали от него немногие. Главное, к арбузу я нормально. Нет невыносимого желания кидать его с крыши и смотреть, как он приятно сплющивается в полёте. И шампунь для жирных котов по полу не размазываю (хотя пара непрошеных кошачьих гостей и нарывается). А вот с краскопультом вышел прокол..
*
Саша хотел позвонить бригадиру рабочих, но позвонил Агашиной учительнице. Их диалог я, как говорили герои «Тысячи и одной ночи», записала бы золотом в уголках глаз. Или вытатуировала где-нибудь.
- Алё, Михаил?
- ...Это Вы Михаил или я Михаил?
- Видимо, никто из нас не Михаил.
*
Приехала в гости собака-колбасоид. Я наконец смогла представить животное схематически. Собака-колбасоид состоит из несущего колбасона. Сверху прикреплён папильон, снизу ложноножки. Остальное неважно. Собака и кошка Харуки лежали на одной кровати, повышая количество живности на квадратный километр и душу населения.
*
Ломали беседку — освободили из забвенья стол, исписанный именами. Когда-то четверо кукушек на этом столе перечислили тех, кто входит в наши «команды апокалипсиса». Кого будем звать в случае чего. Я после долгого перерыва вспомнила, кого позову спасать мир. Хочу дописать пару десятков имён. И просто пить чай за этим столом, раз уж теперь он стоит под берёзкой.
*
Не успела прочитать на банке собачьего корма надпись «Родные корма», как тут же встретилась с маркой «Буйские удобрения».
*
Вышла из дома и поняла, что я светофор. В моей юности это называлось одеться как светофор и выставить себя на посмешище. К камуфляжным брюкам я надела фиолетовые кроссовки, оранжевую футболку, голубую куртку, синюю бейсболку и ярко-красную сумку прихватила. Гляжу, навстречу идёт старик с седыми усами а ля Дали, на нём мини–шорты — сиреневые, с лимонного цвета лампасами, ветер нас полощет, дождь поливает, мы тайное общество светофоров.
*
Наблюдала за грацией жеребёнка и человеческого ребёнка одновременно. Всё у них разное, а вот ножкой топают одинаково.
*
На вывеске «Мы работаем без выходных» прочитала «без выходных» в одно слово. Всё-таки лучше работать с выходными.
*
Фейсбук показывает мои записи прошлых лет и таким образом скатывает время в рулончик. Где 18 июня 2014 года? Оно совсем рядом. Я верю, что время становится рулоном перед тем, как трансформироваться в кристалл. Сначала соприкасаются единичные, избранные точки, но потом каждая точка времени дотронется до всех остальных.
*
Женщина на рынке, перед рядами цветочной рассады, хорошо поставленным голосом человека, постоянно выступающего публично, говорит подруге: «Главное — вовремя остановиться. Надо знать меру. Я каждый день сюда хожу. Я точно знаю: самое главное — суметь остановиться». Я застываю на месте и вслушиваюсь — вдруг она меня убедит, мне надо. Женщина вздыхает и достаёт тысячную бумажку. Видимо, она решила знать меру не сегодня. Мне тоже её слова никак не помогли.
*
Бегу по задворкам местного Сентрал Парка. Вокруг никого, только солнце. И вдруг на дороге — собачья стая, двое взрослых и пятеро щенят. Щенята вышли на дорожку и какое-то время бежали со мной, но они были слишком толстенькие и маленькие и отстали. И я подумала, что вот так же и с детьми, да и ещё со многими штуками — сначала они, маленькие, за мной не успевают, а потом я старею и не успеваю за ними. Разные потоки времени движутся с разной скоростью, обгоняя и отставая, а вокруг расцветают и отцветают, отцветают и расцветают одуванчики.
***
Утренний дождь. С красной детской горки одна за другой, как дети, катятся капли.
*
Мужики в электричке, прощаясь, серьёзно говорят друг другу: «Давай наберёмся!» - в значении «созвонимся».
*
Мщу Марте за то, что потеряла лицо в диалоге. Я просила её: «Ставь!» - но она ответила мне: «Илокок!» - и наблюдала за моей растерянностью, пока я не взмолилась о пощаде. И вот пришёл мой час:
- Это фильм о бро! - сообщила она.
- Кколи! - одобрительно подтвердила я и наблюдала, наблюдала за её растерянностью!
Победа ускользнула из рук быстро. Дашка привезла в подарок сумку с изображением Морры и стала рассказывать, как её покупала.
- Когда я выбирала, что купить, мы немного поговорили с продавщицей. И она мне так и сказала: люди любят мор! Я тоже так думаю.
- Что? Дашка, что ты только что сказала? Люди совершенно точно не любят мор, опомнись, Дашка!
- Люди любят Морр, говорю!
*
Снится мне сон исполнения честолюбивых желаний. Будто бы вижу я клип на ютьюбе, где какая-то наиизвестнейшая актриса на встрече с фанатами читает мои стихи. И я думаю: вау! Но тут из зала её спрашивают: «Кто автор?» Наиизвестнейшая задумчиво: «Современный поэт какой-то... Штепан Бобруйских, что ли? Или Бобрянских...»
*
Есть сочетания цветов, в которых «чрезвычайная серьёзность, галлюцинация и счастье» (с). Выцветшая бирюза старого дома, бледность сирени и зелень листьев. Я приоднимаю ветку сирени, отодвигаю, чтобы пройти, и на меня сыплется дождь и град мелких её цветов.
*
Норвежский - хит нашего лета. Сижу в потёмках, меланхолично раскрашиваю сову, и такое чувство, что в соседней комнате кто-то заклинания читает. Прямо страшно. А это у Марты игра на норвежском. Переведи, ору, а то пугает. «Ключ вОрона твой», - переводит. Что-то вообще не полегчало.
*
Телефон жил своей жизнью и набрал в заметках такие стихи:
Кук упрека
Караоке в 34 веке
Веревка вкуснее капкана
Кук певца увлекает в Ванкувер
Ку 3куку 2 реку
Поэзия мобильников непонятна ретрограду. Но тема кукования раскрыта.
*
Мне всё время рассказывают какие-то истории про меня. А я не верю, потому что не помню.
Вот и Марта подключилась. Говорит, не забуду «мудожественный хузей»:
- Мы были на кухне, а по радио была передача о культуре. И вот там сказали «художественный музей», и тут ты without missing a beat - не могу подобрать русский эквивалент - мрачно сказала «мудожественный хузей!» и продолжила чистить картошку.
- Не помню! Не было такого! Это не могла быть я!
- Не могла, но была.
*
- Там такой блендер! Мощность увеличивается с двух до четырнадцати, и это звучит как терменвокс.
- В принципе, ты можешь продать мне любую технику. И даже слона.
- Просто сказать, что звучит как терменвокс? Так я тебе даже терменвокс могу продать.
*
На подоконник прилетают три породистых голубя. Один ослепительно бел, два других с нежнейшим по белизне узорчиком. Назвала всех Матильдами, чтобы сэкономить силы и не отличать Матильду от Матильды и Матильды. Очень наглые, прожорливые и совсем бесстрашные птицы - заходят в дом, разрешают гладить. Устраивают голубиный цирк - садятся друг другу на спины, делают пирамидку. У них ярко-прозрачные глаза в розовых ободках и нежнейшие розовые клювы.
- Как по-немецки будет «розовый клюв»? - спрашиваю Марту от избытка умиления.
- Дер розешнабель! - мгновенно реагирует она. Умиление слегка ослабевает. Матильды топочут по подоконнику, требуют дани.
*
Пошли гулять под дождём, забрели в неведомое. Видели голубятню со светом внутри (уж не оттуда ли прилетают погостить мои матильды?), ручьи, текущие по неасфальтированным улицам, вертикальную лестницу с горы, переулок Лесопильный, проезды Угольный и Космический. Всё, говорю, сил моих нет, срочно включи БГ! Останавливаемся среди неведомого. Дождь кончается, всё шумит, распадается, темнеет и благоухает. Включает. «Но мы идём вслепую в странных местах, и всё, что есть у нас, это радость и страх...»
*
ЕГЭ всё не наступает, я всё работаю. Открываю сочинение, глаз выхватывает строчку «Но парень распаялся». Зависаю. Перечитываю. Это о Раскольникове, не о Железном Дровосеке! То ли парень раскаялся, то ли препод распаялся.
*
Ехидно читает текст на краске для волос: «Смешай. Нанеси. Сражай наповал».
- Когда ты говоришь, вот так вот глядя на меня, «сражай наповал», ты представляешь, как я бью неприятеля словарём?
- Как ты догадалась? Но не совсем неприятеля. Я представляю, как ты кидаешься к Савве (это ученик) со словами: «Так от какого же глагола образовано слово мочёный? Мочить! Мочить!»
*
По Центральному парку гуляют мама и дочь. У каждой - свой собственный бассет. Представила, как отлично бы смотрелось, если бы каждая коммунарка завела по бассету.
*
- Представляешь, у меня кабачки выросли! Но цвести и не думают.
- У тебя кабачки без обязательств.
*
В один и тот же день прочитала во френд-ленте «младенец помавает ножками» и «ушиб всей бабки». Какая радость - ещё кто-то, кроме меня, так говорит!
*
Отлично работает «испорченный телефон» в коммуне! Настя - волонтёр, она сажала краснокнижные растения на берегу Байкала. Непонятно, как так получилось: почему коммунарки уже второй день обсуждают, как она сажала чернокнижные растения?
*
Марта вместо «усилительные частицы» прочитала «увеселительные». Хочу такой учебник русского.
*
Агаша потеряла телефон, а у нас в это время спевки на веранде. Заходит. Поёт. Сразу понимаем - о гаджете поёт: «Опустела без тебя земля... Как мне несколько часов прожить...», с таким искренним, истинным чувством: «Так же пусто было на земле, и когда сломался Huawei, так же падала листва в садах, и придумать не могла семья, как прожить нам без него, пока...»
*
Забрала у Марты её японскую юкату. Она не носит - слишком сомнамбулические на ней, видимо, изображены пионы. Качаюсь утром на качелях между соснами, машу рукавами. Ветер влетает в один рукав и вылетает из другого - как будто меня нет внутри. Как будто меня нет нигде.