*
Прилетает Марта. Я спрашиваю — встречать? Встречай, говорит! С Пончиком (то есть с Агатой). Нет, даже так — с Пончиком и пончиком, вместо хлеба-соли. И вот раннее-раннее утро, а у меня ни Пончика — у неё первым уроком математика, ни пончика — не успела с вечера запастись. Еду в аэропорт. Покупаю пончик прямо там. Звонит телефон — это Агата. Она приехала, хотя говорила, что не приедет! В последнюю секунду мы с Пончиком и пончиком приветственно группируемся, и тут же видим Марту.
*
- Смотри, что я нарисовала.
- Это кто?
- Ученик магической школы Колдовстворец.
- Колдо… почему рифмуется с пипец? Мне сначала показалось, что ты одним словом жизнь мою описала. Полную магии.
- Магии русского языка? Причастно-оборотное и деепричастно-оборотное зелье?
*
Дарю носки. Оказывается, на этикетке написано: «Импрессионисты — твои стилисты». На следующий же день идём на завтрак с рисованием, суть которого — выдать ближнему максимально невыполнимый рисовальный заказ. Я вдохновилась носками и даю тему: «Импрессионисты — кота стилисты». Марта заказывает мне переосмыслить и перерисовать её набросок — Еву у райских врат. Я счастлива дважды. Сначала рисую Еву, и это очень странно. Врата на горе — это склонённое до земли дерево, вросшее в почву рая и верхушкой, и корнями, сквозь его ветки светит солнце, и солнечный свет перекрещивается со светом райской земли и лучами, исходящими от дерева-врат. У подножия горы в одиночестве стоит Ева. Её тело одеревенело, её руки уподобились веткам, но её вершина поднята к небу. Ева что-то делает — молится, танцует, кричит? Адама нет. Может, он по другую стороны горы, по другую сторону ворот? А может, это история, в которой Адама совсем нет. А второй раз я радовалась, когда Марта предъявила мне стильного, чуть антропоморфного кота, одетого импрессионистически. Я уже приготовилась сделать следующий заказ: «Сюрреалисты — кота стилисты», но надо было заканчивать. Приберегу сюрреалистов для следующего завтрака.
*
Продолжаю раскрашивать мир как могу — объединённой силой описки, ослышки, оговорки, очитки и опечатки. На этот раз был магазин «Подачки с Байкала». Потом на учебном занятии я сказала «извращение» вместо «изложение» (когда-то это должно было случиться, я ещё удивительно долго продержалась). А потом случилось страшное. Мир моргнул и на секунду вынес меня куда-то в «Трудно быть богом»: на Невском я обнаружила вывеску «Чумная едальня, раб». Пригляделась — нет, всё в порядке: «Уличная еда, бар». И сразу стало хорошо.
*
Реализовала половину флешмоба имени Ромена Гари. Подарила слонов, символ свободы, в ящик с песком для песочной терапии. Теперь, закрывая глаза, вижу, как мои слоны бегут, бегут, и никто их не остановит. Ещё дарила книги и носки. Оценила Сашкин способ реагировать на подарок, когда получила от неё фотографию восьми ног в четырёх парах разноцветных дарёных носков.
*
Занимаюсь с дорогими сердцу девочками подготовкой к ЕГЭ. Там нужно заменить неправильно употреблённое слово в сочетании «свидетели представления».
- Так что же надо убрать из этого предложения?
- Свидетелей. Надо убрать свидетелей.
- Да! Уберём свидетелей!
Представляю, что подумали о нас наши телефоны.
*
Если на земле лежит вкладыш от резинки «Love is...», то я мимо уже лет 35 не прохожу. Каждый
раз думаю, что вселенная собралась поговорить со мной о самом главном. На этот раз было
написано так: «Любовь — это радоваться, что вы родители». У меня, правда, есть сомнение, нет ли тут грамматической ошибки. Правильнее было бы всё же так — "радоваться, что вы родитель".
*
Первокурснику на латыни дали ссылку на песню «Lingva latina», текст которой пестрит крылатыми выражениями. Группа выучила. «...И до сих пор, если один крикнет Ars longa, то двенадцать отзовутся — vita brevis!»
*
Гуляла по белому лесу и белому полю. Думала, что вот так просто и выглядит общение с землёй, с местом. Идёшь — и чувствуешь, что ты не один, и силы появляются.
*
Сижу в ванной. Вокруг пена, передо мной телефон. Пена начинает угрожающе наползать на телефон, я спасаю его, разрезаю пену телефоном. Сдуваю с него остаток пены, и она маленьким облачком взлетает к потолку. О, я создала облачко! Я шляпа волшебника! Можно даже короче — ура, я миссис Шляпа!
*
Маленькие открытия каждого дня. Существует мягкая игрушка — тихоходка.
*
На кассе передо мной стоит женщина, от вида которой я немного просыпаюсь. На ней лимонное пальто и розовая шапка. Она платит за покупки и кладёт их в сумку, а шоколадку не берёт, оставляет кассирше в подарок. Улыбается. Уходит, улыбаясь.
*
Кажется, стала свидетелем чуда в автобусе. Мужчина в маске стоит, держится за поручень и вроде бы дремлет. Вдруг, ни с того ни с сего, он произносит: «Опять поэзия… Со всеми
кишками...» — и снова погружается в молчание. Жаль, не было Хемуля, так что никто не сказал, что это было наитие. Но это точно было оно.
*
В аптеку вбегает мужик и просит невкусную зубную пасту. Аптекарь недоумевает, аптекарша недоумевает, а я сразу понимаю: у него есть ребёнок, который ест пасту. Да! Это умение когда-то составляло половину признаков мыши, по которым среди обычных детей можно было вычислить мышь, мышь-девочку, мышь нарнийскую: пасту ест — это раз, на плече сидеть умеет — это два. Эх…
*
Препод вуза на дистанционке, очень добрый: «Вы можете поднять руку, и я вас проигнорирую».
*
Приснились строки Пушкина: «А ткачесса с поварессой, с сватьей бабой Бабарессой».
*
«The poetry of Earth is never dead». Смотрела из иллюминатора — вся земля исписана и изрисована. Вот дракон вяжет реку в узелки, вот собака и птица сидят у тотемного столба головами в разные стороны. Семарглы, левиафаны, древние письмена. Ведьма — рыбья чешуя малого тела — сидит на ветке реки, говорит с инопланетными медведями. Как будто в мои сны приходят сны земли. Придумала разновидность ленд-арта, хотя, возможно, изобрела велосипед: делать фотографии этих рисунков, а потом рисовать прямо по фото, делая их очертания более отчётливыми.
*
Гуляла по любимому неродному городу, и вдруг невыносимо сильно захотелось услышать: «Но мысль мертва, радость моя, а жизнь жива». Наушников не было, но ждать было нельзя, и я просто засунула телефон под шапку рядом с ухом. Гуляла и слушала — мысль мертва, радость моя, а жизнь жива — раз за разом, раз за разом. Столько, сколько нужно.